И напоследок
Николай Иванович относится к тем исключительным людям, которые на мир смотрят глазами ребенка, прислушиваются чутко ко всем его голосам, а затем на человеческий язык переводят все, что удалось услышать. Он написал более 60 книг и в каждую вложил свое понимание этого мира. В его удивительных рассказах оживают лесные обитатели, рассказывают собственные истории, открывают свои тайны. В них Природа и Человек, внимательно друг к другу приглядываются в поиске ответов на насущные вопросы.
С неоправданным варварским чувством превосходства человека над природой он борется не протестами. Писатель демонстрирует детям прелесть, мудрость и тайны природы. Он убежден, что не могущество человеческого разума надо постигать, а беспредельную сложность природы.
Сладков и среди писателей держался особняком, молчаливо, как будто он в лесу и тревожить природную жизнь не хочет.
Сочинение «Мой любимый писатель Николай Сладков»
Моим любимым писателем является Николай Сладков. Я очень люблю читать рассказы о природе, о различных животных и их повадках, и мне кажется, что именно он писал о животных лучше других писателей. Его рассказы всегда увлекательны и познавательны, в них много интересных фактов и тонких наблюдений. Видно, что сам писатель хорошо знает лес и его обитателей.
Один из моих самых любимых рассказов этого писателя — «Медвежья горка». В нём автор рассказывает о встрече с семьёй медведей, которая случилась на горном склоне. С большой любовью писатель описывает играющих неслухов-медвежат, и забывает при взгляде на них об опасности встречи с диким зверем. Но, конечно, всё в рассказе закончилось благополучно, и медведица последовала за медвежатами вниз по склону, испугавшись охотника. На самом деле, Сладков не был охотником. Напротив, он всю жизнь ратовал за то, чтобы никто не охотился на зверей, и поэтому всегда брал с собой в лес фотоаппарат.
Хороший снимок намного лучше охотничьего трофея, и никому не причиняет боли. Мне нравится бережное отношение писателя к диким животным, и к природе в целом. Это очень актуально и по-современному.
Ещё лучше литератору удавались сказки, где героями оказывались самые простые животные. Те же медведи, зайцы, лисы, различные птицы. Писатель использовал сказочные приёмы, чтобы рассказать про обычные для природы вещи.
Например, в сказке «Как медведя переворачивали» он рассказывает о приходе весны, которую задержал ленивый мишка в своей берлоге. А в сказке «Почему год круглый» в споре Солнца, Ели и Дуба с юмором объясняется происхождение этого выражения.
Мне очень нравится его творчество, потому что все эти рассказы действительно добрые. Они заставляют полюбить природу так, как любил её писатель, будят воображение и желание получше узнать окружающий мир. Я ещё сильнее полюбила природу после того, как познакомилась с этими рассказами. И поэтому считаю его своим любимым писателем.
Слайд 27Кошка ловит мышей, чайка ест рыбу, мухоловка — мух. Скажи, что
ты ешь, и я скажу, кто ты. И слышу я голосок:
— Угадай: кто я? Я ем жуков и муравьёв!
Я подумал и твёрдо сказал:
— Дятел!
— Вот и не угадал! Ещё я ем ос и шмелей!
— Ага! Ты птица осоед!
— Не осоед! Ещё я ем гусениц и личинок.
— Гусениц и личинок любят дрозды.
— А я не дрозд! Ещё я грызу сброшенные лосями рога.
— Тогда ты, наверное, лесная мышь.
— И вовсе не мышь. Бывает я сама ем даже мышей!
— Мышей? Тогда ты, конечно, кошка.
— То мышка, то кошка! И совсем ты не угадал.
— Покажись! — крикнул я. И стал вглядываться в тёмную ель, откуда слышался голосок.
— Покажусь. Только ты признай себя побеждённым.
— Рано! — ответил я.
— Иногда я ем ящериц. А изредка рыбу.
— Может, ты цапля?
— Не цапля. Я ловлю птенцов и таскаю из птичьих гнёзд яйца.
— Похоже, что ты куница.
— Не говори мне про куницу. Куница — мой старый враг. А ем я ещё почки, орехи, семена ёлок и сосен, ягоды и грибы.
Я рассердился и крикнул:
— Скорей всего ты — свинья! Ты лопаешь всё подряд. Ты одичавшая свинья, которая сглупу забралась на ёлку!
— Сдаёшься? — спросил голосок.
Ветки качнулись, раздвинулись, и увидел я… белку!
— Запомни! — сказала она. — Кошки едят не только мышей, чайки ловят не только рыбу, мухоловки глотают не одних мух. А белки грызут не только орешки.
Загадочный зверь
Как медведя переворачивали
Натерпелись птицы и звери от зимы лиха. Что ни день – метель, что ни ночь – мороз. Зиме конца-краю не видно. Разоспался Медведь в берлоге. Забыл, наверное, что пора ему на другой бок перевернуться.
Есть лесная примета: как Медведь перевернётся на другой бок, так солнце повернёт на лето.
Лопнуло у птиц и зверей терпение. Пошли Медведя будить:
– Эй, Медведь, пора! Зима всем надоела! По солнышку мы соскучились. Переворачивайся, переворачивайся, пролежни уж небось?
Медведь в ответ ни гугу: не шелохнётся, не ворохнётся. Знай посапывает.
– Эх, долбануть бы его в затылок! – воскликнул Дятел. – Небось бы сразу зашевелился!
– Не-ет, – промычал Лось, – с ним надо почтительно, уважительно. Ау, Михайло Потапыч! Услышь ты нас, слёзно просим и умоляем: перевернись ты, хоть не спеша, на другой бок! Жизнь не мила. Стоим мы, лоси, в осиннике, что коровы в стойле: шагу в сторону не шагнуть. Снегу-то в лесу по уши! Беда, коли волки о нас пронюхают.
Медведь ухом пошевелил, ворчит сквозь зубы:
– А мне какое до вас, лосей, дело! Мне снег глубокий на пользу: и тепло, и спится спокойно.
Тут Белая Куропатка запричитала:
– И не стыдно, Медведь? Все ягоды, все кустики с почками снег закрыл – что нам клевать прикажешь? Ну что тебе стоит на другой бок перевернуться, зиму поторопить? Хоп – и готово!
А Медведь своё:
– Даже смешно! Зима вам надоела, а я с боку на бок переворачивайся! Ну какое мне дело до почек и ягод? У меня под шкурой сала запас.
Белка терпела-терпела – не вытерпела:
– Ах ты тюфяк мохнатый, перевернуться ему, видишь ли, лень! А ты вот попрыгал бы по веткам мороженым, лапы до крови ободрал бы, как я!.. Переворачивайся, лежебока, до трёх считаю: раз, два, три!
– Четыре, пять, шесть! – насмехается Медведь. – Вот напугала! А ну – кыш отседова! Спать мешаете.
Поджали звери хвосты, повесили птицы носы – начали расходиться. А тут из снега Мышка вдруг высунулась да как запищит:
– Такие большие, а испугались? Да разве с ним, куцехвостым, так разговаривать надо? Ни по-хорошему, ни по-плохому он не понимает. С ним по-нашенски надобно, по-мышиному. Вы меня попросите – я его мигом переверну!
– Ты – Медведя?! – ахнули звери.
– Одной левой лапкой! – похваляется Мышь.
Юркнула Мышь в берлогу – давай Медведя щекотать.
Бегает по нему, коготками царапает, зубками прикусывает. Задёргался Медведь, завизжал поросёнком, ногами задрыгал.
– Ой, не могу! – завывает. – Ой, перевернусь, только не щекочи! О-хо-хо-хо! А-ха-ха-ха!
А пар из берлоги – как дым из трубы.
Мышка высунулась и пищит:
– Перевернулся как миленький! Давно бы мне сказали.
Ну а как перевернулся Медведь на другой бок, так сразу солнце повернуло на лето. Что ни день – солнце выше, что ни день – весна ближе. Что ни день – светлей, веселей в лесу!
Зимние долги
Расчирикался Воробей на навозной куче – так и подскакивает! А Ворона как каркнет своим противным голосом:
– Чему, Воробей, возрадовался, чего расчирикался?
– Крылья зудят, Ворона, нос чешется, – отвечает Воробей. – Страсть драться охота! А ты тут не каркай, не порть мне весеннего настроения!
– А вот испорчу! – не отстаёт Ворона. – Как задам вопрос!
– Во напугала!
– И напугаю. Ты крошки зимой на помойке клевал?
– Клевал.
– А зёрна у скотного двора подбирал?
– Подбирал.
– А в птичьей столовой у школы обедал?
– Спасибо ребятам, подкармливали.
– То-то! – надрывается Ворона. – А чем ты за всё это расплачиваться думаешь? Своим чикчириканьем?
– А я один, что ли, пользовался? – растерялся Воробей. – И Синица там была, и Дятел, и Сорока, и Галка. И ты, Ворона, была…
– Ты других не путай! – хрипит Ворона. – Ты за себя отвечай. Брал в долг – отдавай! Как все порядочные птицы делают.
– Порядочные, может, и делают, – рассердился Воробей. – А вот делаешь ли ты, Ворона?
– Я раньше всех расплачусь! Слышишь, в поле трактор пашет? А я за ним из борозды всяких корнеедов и корнегрызунов выбираю. И Сорока с Галкой мне помогают. А на нас глядя, и другие птицы стараются.
– Ты тоже за других не ручайся! – упирается Воробей. – Другие, может, и думать забыли.
Но Ворона не унимается:
– А ты слетай да проверь!
Полетел Воробей проверять. Прилетел в сад – там Синица в новой дуплянке живёт.
– Поздравляю с новосельем! – Воробей говорит. – На радостях-то небось и про долги забыла!
– Не забыла, Воробей, что ты! – отвечает Синица. – Меня ребята зимой вкусным сальцем угощали, а я их осенью сладкими яблочками угощу. Сад стерегу от плодожорок и листогрызов.
Делать нечего, полетел Воробей дальше. Прилетел в лес – там Дятел стучит. Увидал Воробья – удивился:
– По какой нужде, Воробей, ко мне в лес прилетел?
– Да вот расчёт с меня требуют, – чирикает Воробей. – А ты, Дятел, как расплачиваешься? А?
– Уж так-то стараюсь, – отвечает Дятел. – Лес от древоточцев и короедов оберегаю. Бьюсь с ними не щадя живота! Растолстел даже…
– Ишь ты, – задумался Воробей. – А я думал…
Вернулся Воробей на навозную кучу и говорит Вороне:
– Твоя, карга, правда! Все за зимние долги отрабатывают. А я что, хуже других? Как начну вот птенцов своих комарами, слепнями да мухами кормить! Чтобы кровососы эти ребят не кусали! Мигом долги верну!
Сказал так и давай опять на куче навозной подскакивать и чирикать. Пока свободное время есть. Пока воробьята в гнезде не вылупились.
Страницы: 1
Случаи в путешествиях
В книгe «Свист диких крыльев» описан ряд необычных событий, случившихся с Н. Сладковым во время путешествий:
- Планируя проплыть реку Или вниз по течению, Сладков в первый же день путешествия лишился байдарки. Тогда он проплыл часть реки до Балхаша вплавь на спине, поместив под голову надувную подушку и сложив имущество и припасы на резиновый плотик, привязанный к ноге.
- В поисках снежного барса в районе г. Эльбурс Сладков поднялся на гору, забрался на горный карниз и обрушил каменную глыбу. Глыба разрушила участок карниза, и Сладков оказался заблокирован на карнизе, где находилось гнездо беркутов. 9 дней он прожил на этом карнизе, питаясь частью добычи, которую орлы приносили птенцам. Затем спустился, использовав для этого ветки, из которых состояло гнездо.
- Во время пребывания Сладкова в Талышских горах произошел ряд ночных нападений на жителей местных деревень. Местные жители приписывали нападения некому «адам-джанавару», что в переводе с местного языка означало «человеко-зверь» (оборотень). Исходя из того, что при нападениях молчали собаки, Сладков предположил, что нападения совершает леопард (леопард активно охотится на собак, и собаки его боятся, при этом леопард при нападении не ревет, в отличие от тигра). Предположение подтвердилось, когда леопарда случайно убил солдат.
Слайд 25Иду я по лесу и расстраиваюсь: блокнот забыл! А в лесу
сегодня, как нарочно, столько разных событий! Весна всё медлила, медлила, и вот как прорвало. Выдался наконец тёплый и волглый денёк, и зима разом рухнула. Дороги раскисли, снег набряк, голые ольхи в каплях дождя, тёплый пар шевелится над протали-нами. Птицы словно из клеток вырвались: гомон, щебетание и свист. На болоте журавли трубят, над лужами повизгивают чибисы, на вытаявших кочках свистят кроншнепы. Одиночками, группками, стаями летят над лесом дрозды, зяблики, юрки, зеленушки. Новости со всех сторон — успевай только голову поворачивать! Первый дрозд-белобровик пропел, первый кулик-черныш прокричал, первый бекас — лесной барашек — проблеял. Куда девать этакое половодье весенних новостей?
Как было удобно: увидел и записал, услышал и записал. Идёшь по лесу и складываешь новости в свой блокнот, как грибы в корзинку. Раз — и в блокнот, два — и в блокнот. Полный блокнот новостей, даже карман оттягивает… А теперь? Всматривайся, вслушивайся и всё запоминай. Бойся пропустить самую малость, бойся забыть, перепутать, ошибиться. Складывай новости не в блокнот, а в себя…
Забыл блокнот
Тетеревиные ноты
Ещё не поют в лесах тетерева. Ещё только ноты пишут. Пишут они ноты так. Слетает один с берёзы на белую поляну, надувает шею, как петух. И семенит ножками по снегу, семенит. Крылья полусогнутые волочит, бороздит крыльями снег – нотные строчки вычерчивает.
Второй тетерев слетит да за первым по снегу как припустит! Так точки ногами на нотных строчках и расставит: «До-ре-ми-фа-соль-ля-си!»
Первый сразу в драку: не мешай, мол, сочинять! Чуфыркнет на второго да по его строчкам за ним: «Си-ля-соль-фа-ми-ре-до!»
Прогонит, поднимет вверх голову, задумается. Побормочет, побормочет, повернётся туда-сюда и лапками на своих строчках своё бормотание запишет. Для памяти.
Потеха! Ходят, бегают – расчерчивают снег крыльями на нотные строчки. Бормочут, чуфыкают – сочиняют. Песни свои весенние сочиняют и ножками да крыльями их на снегу записывают.
Но скоро кончат тетерева песни сочинять – начнут разучивать. Взлетят тогда на высокие берёзки – сверху-то хорошо ноты видно! – и запоют. Все одинаково запоют, ноты у всех одни и те же: бороздки да крестики, крестики да бороздки.
Всё разучивают да разучивают, пока снег не сойдёт. А и сойдёт – не беда: по памяти поют. Днём поют, вечером поют, но особенно по утрам.
Здорово поют, как по нотам!
Чья проталина?
Увидела Сорока первую проталину – тёмное пятнышко на белом снегу.
– Моя! – крикнула. – Моя проталина, раз я первая её увидела!
На проталине семена, жучки-паучки копошатся, бабочка-лимонница лежит на боку – отогревается. У Сороки глаза разбежались, уж и клюв разинула, да откуда ни возьмись – Грач.
– Здр-расте, уже явилась! Зимой по вороньим помойкам шастала, а теперь на мою проталину! Некрасиво!
– Это почему же она твоя? – застрекотала Сорока. – Я первая увидала!
– Ты увидала, – гаркнул Грач, – а я о ней всю зиму мечтал. За тыщу вёрст к ней торопился! Ради неё тёплые страны покинул. Без неё и меня бы тут не было. Где проталины, там и мы, грачи. Моя проталина!
– Что он тут каркает! – затарахтела Сорока. – Всю зиму на юге грелся-нежился, ел-пил что хотел, а вернулся – проталину ему без очереди подавай! А я всю зиму мёрзла, с помойки на свалку металась, вместо воды снег глотала и вот, чуть живая, слабая, высмотрела наконец проталину, так и ту отнимают. Ты, Грач, только на вид тёмный, а сам себе на уме. Кыш с проталины, пока в темя не клюнула!
Прилетел на шум Жаворонок, огляделся, прислушался и защебетал:
– Весна, солнце, небо ясное, а вы ссоритесь. И где – на моей проталине! Не омрачайте мне радость встречи с ней. Я жажду песен!
Сорока и Грач только крыльями всплеснули.
– Почему же она твоя? Наша это проталина, мы нашли. Сорока всю зиму её ждала, все глаза проглядела.
А я, может, так торопился с юга к ней, что чуть крылья в пути не вывихнул.
– А я родился на ней! – пискнул Жаворонок. – Если поискать, так тут ещё и скорлупки от яичка, из которого я вылупился, можно найти! Вспомню, бывало, зимой на чужбине гнездо родное – и петь неохота. А сейчас песня так и рвётся из клюва – даже язык дрожит.
Вспрыгнул Жаворонок на кочку, глаза прижмурил, горлышко у него задрожало – и полилась песня как весенний ручеёк: зазвенела, забулькала, зажурчала. Сорока и Грач клювы разинули – заслушались. Им-то никогда так не спеть, горло у них не то, только и могут, что стрекотать и каркать.
Долго бы, наверное, слушали, разомлев на вешнем солнышке, да дрогнула вдруг под ногами земля, вспучилась бугорком и рассыпалась.
И выглянул Крот – зашмыгал носом.
– Никак прямо в проталину угодил? Так и есть: земля мягкая, тёплая, снега нет. И пахнет… Уф! Весной, что ли ча, пахнет? Весна, что ли ча, у вас наверху?
– Весна, весна, землерой! – сварливо закричала Сорока.
– Знал, куда угодить! – подозрительно буркнул Грач. – Хоть и слепой…
– Тебе-то зачем наша проталина? – проскрипел Жаворонок.
Крот принюхался к Грачу, к Сороке, к Жаворонку – глазами-то он худо видит! – чихнул и говорит:
– Ничего мне от вас не надо. И проталина ваша мне не нужна. Вот землю вытолкну из норы и назад. Потому что чую: погано у вас. Ссоритесь, чуть не дерётесь. Да ещё и светло, сухо, воздух свежий. Не то что у меня в подземелье: темно, сыро, затхло. Благодать! Ещё и весна у вас тут какая-то…
– Как ты можешь так говорить? – ужаснулся Жаворонок. – Да знаешь ли ты, землерой, что такое весна!
– Не знаю и знать не хочу! – фыркнул Крот. – Не нужна мне никакая весна, у меня под землёй круглый год одинаково.
– Весной проталины появляются, – мечтательно сказали Сорока, Жаворонок и Грач.
– А на проталинах скандалы начинаются, – снова фыркнул Крот. – А ради чего? Проталина как проталина.
– Не скажи! – подскочила Сорока. – А семена? А жуки? А ростки зелёные? Всю зиму без витаминов.
– Посидеть, походить, размяться! – гаркнул Грач. – Носом в тёплой земле порыться!
– А петь-то как над проталинами хорошо! – взвился Жаворонок. – Сколько в поле проталин – столько и жаворонков. И все поют! Нет весной ничего лучше проталины.
– А чего тогда спорите? – не понял Крот. – Жаворонок хочет петь – пусть поёт. Грач хочет маршировать – пусть марширует.
– Правильно! – сказала Сорока. – А я пока семенами и жуками займусь…
Тут снова начались крики и перебранка.
А пока кричали и ссорились, в поле новые проталины появились. Разлетелись птицы по ним весну встречать. Песни петь, в тёплой земле порыться, червячка заморить.
– Пора и мне! – Крот сказал. И провалился туда, где ни весны, ни проталин, ни солнца и ни луны, ни ветра и ни дождя. И где даже спорить не с кем. Где всегда темно и тихо.
Книги
Первые рассказы Николай Сладков написал в начале 1950-х годов, а в 1953-м вышла в свет первая книга под названием «Серебряный хвост». В ней автор собрал короткие истории о своих встречах с забавными лесными обитателями, их жизни в дикой природе, повадках и особенностях. Через 3 года вышел еще один сборник «Безымянной тропой», наполненный впечатлениями писателя о величественных горах Кавказа. В серии из почти 40 рассказов автор описывает необычных обитателей этого ареала, природные достопримечательности: хребты, реки, озера.
Николай Сладков с коброй
Собирая материал для своих произведений, писатель много путешествует. К примеру, книгу «Земля солнечного огня», изданную в 1970 году, он посвятил своему изучению пустыни, жизни обитателей этого мира. Как всегда, в поездке с автором верный помощник – фотоаппарат, позволяющий делать удивительные снимки – будущие иллюстрации издания.
В обширной библиографии литератора есть книги, посвященные путешествию по Африке («Миомбо», 1976) и Индии («Белые тигры», 1981). А сколько раз автор пересек родную страну – просто не счесть: и вплавь, и пешком, и на вертолете. Иногда эти вояжи становились поистине экстремальными.
Книги Николая Сладкова
Известен, к примеру, случай, когда Сладков, планируя проплыть реку Или вниз по течению, лишился байдарки. Тогда он проплыл часть реки до Балхаша вплавь на спине, поместив под голову надувную подушку, а вещи и припасы поместил на резиновый плотик и привязал к ноге.
А однажды Николай Иванович 9 дней прожил на горном карнизе у гнезда беркутов. При подъеме часть горного уступа обвалилась, заключив человека в каменную «ловушку». Писатель питался частью добычи, принесенной для птенцов, а потом потихоньку спустился, используя ветки, заимствованные из гнезда.
Николай Сладков с фотоаппаратом
Однако никакие трудности не пугали писателя-натуралиста. Наоборот, каждое прикосновение к природе приносило новый радостный опыт, знания, которыми хотелось поделиться с читателями.
Самой благодарной и искренней аудиторией писателя всегда были дети. Он сам, полюбив природу еще в нежном возрасте, отчаянно нуждался в книгах, которые стали бы для него проводниками в желанный и волшебный мир. Поэтому сам с упоением писал детские сказки, в которых наделял лесных обитателей человеческими качествами («Бюро лесных услуг», «Лесной календарь»), короткие живые рассказы о том, как взаимодействуют люди и животные («Трясогузкины письма», «Медвежья горка»).
Иллюстрация к рассказам Николая Сладкова
В 80-х годах автор пишет книги «В лес по загадки», «Иду я по лесу», «Азбука леса», которые можно назвать пособиями для юных следопытов. В этих произведениях Сладков погружает читателя в мир наблюдений за природой, описывает следы зверушек, их норы, манеры охоты. Все рассказы автор дополняет лично сделанными фотоиллюстрациями.
Последние произведения написаны автором в начале 1990-х годов. Всего в творческой копилке писателя более 60 книг о природе.
Деятельность
Начал писать благодаря встрече с Виталием Бианки, который дал ему совет принимать свои писательские опыты всерьёз. Первую книгу «Серебряный хвост» написал в 1953 г. Член Союза писателей с 1958 года. Всего написал более 60 книг. Вместе с Виталием Бианки выпускал радиопередачу «Вести из леса». Много путешествовал, как правило, в одиночку, эти путешествия отражены в книгах. Много писал о необходимости защиты природы, охраны исчезающих видов, воспитания бережного отношения к природе.
Основные направления творчества Сладкова — лирико-философское, приключенческо-познавательное.
Произведения Сладкова — лирико-философские дневники впечатлений, встреч, открытий, знакомств. Они направлены на развитие внутреннего диалога и формирование доброго отношения юного читателя к природе.
Многократно выступал против практики содержания диких животных в неволе (в том числе в зоопарках), утверждая, что жизнь таких животных не является полноценной.
В своих воспоминаниях Даниил Гранин писал о том, что Николай Сладков был похож на тон своих рассказов. Человек немного не от мира сего, постоянно стремящийся отойти в сторону или углубиться в себя.
Природа и, особенно, лесной мир для Николая Сладкова — постоянный повод для углубления в себя и начало длинного внутреннего диалога, уводящего от суеты, дыма и пустой жизни современного города. Ключ к коротким рассказам Сладкова — это его записные книжки и писательский дневник, избранные места из которого были изданы уже после его смерти, к 80-летию со дня рождения. «Ходишь по давным-давно знакомым тебе местам ― и словно везде сам себя встречаешь: и тут ты, и там, и там. И всё, что вокруг, давно твоё и всюду ты, ты и ты».
Умер Николай Сладков 25 или 28 июня 1996 года. Похоронен в Санкт-Петербурге на Волковском кладбище.
Детство и юность
Николай Иванович Сладков родился 5 января 1920 года в Москве. Отец маленького Коли трудился токарем, мама была домохозяйкой. С самого раннего детства прогулки доставляли мальчику особое удовольствие. Коля любил бывать в парках и скверах, где можно было встретить то белку, то яркого дятла, то стайку веселых птиц.
Николай Сладков
С переездом семьи в Ленинград такие прогулки стали еще увлекательнее. Семья Сладковых поселилась в Царском селе, которое славится живописными рощами и лесопарками. Здесь Коля научился распознавать «голоса» птиц, различать следы зверей, ядовитые растения от полезных. Свои наблюдения мальчик записывал в дневник, а полученные знания дополнял чтением множества книг о природе, ее тайнах и законах.
Будучи школьником, Сладков записался в кружок юннатов при Ленинградском зоологическом институте. Сюда приходили известные зоологи, которые делились знаниями с ребятами. Одним из них был писатель Виталий Бианки, он оценил дневниковые записи Николая и пригласил его в свою литературную школу. Юные ученики ходили в увлекательнейшие походы по уголкам дикой природы. Здесь Сладков сделал первые шаги в писательском творчестве, написал первые рассказы.
Портрет Николая Сладкова
Молодость писателя пришлась на трудные военные годы. Николай сразу ушел добровольцем на фронт, где его знания природы пригодились как никогда. Парень прошел фронт военным топографом, изучал местность, искал самые короткие и безопасные дороги, участвовал в создании ловушек для фашистов.
Не оставил Николай Иванович полюбившуюся профессию и в мирное время, совместив ее с любимым хобби – делиться любовью к природе в замечательных сочинениях для детей.
Путь в литературу
Не сразу этот любитель природы понял, в чем его предназначение. Но уроки Виталия Бианки не прошли даром. Из-под пера Николая Ивановича Сладкова вышло более 60 невероятно интересных книг, каждая из которых – очередное погружение в мир природы и ее обитателей, в их тайны. Сам автор поездил по стране и миру и везде находил темы для своих книг.
1941 – Николай ушел добровольцем на фронт.
1942 – он выпускник военного училища. Здесь обрел специальность военного топографа и получил назначение на Закавказский фронт (14-й отряд). Теперь он надолго связан с Кавказом. В военных действиях Николаю участвовать не пришлось. Его задача была другой – необходимо было быстро создавать новые карты прифронтовой полосы, где прошли вражеские войска. А в этом деле молодому лейтенанту очень пригодилось знание природы.
1945 – война закончилась. А Николай остался на Кавказе, продолжил работать по освоенной в военное время специальности. И одновременно записывал, как и раньше, свои наблюдения, интересные истории из жизни птиц и зверей.
1952 – Николая своим наследником, продолжателем его дела назвал великий Бианки. И ученик оправдывает звание, которое ему дал наставник – он начинает писать рассказы.
1953 – вышла из печати первая книга Н. Сладкова «Серебряный хвост». Книга-то первая, но в ней итог многолетней работы. Сам он все еще на Кавказе. Но самым заметным признанием стал экземпляр книжки, присланный Бианки с надписью: «Автору восхищенный читатель». Михаил Пришвин отправил автору восторженное письмо. Отметили книгу два других писателя, Л. Пантелеев и С. Я. Маршак.
1955 – появилась следующая книжка «Птенцы – хитрецы»
На Всесоюзном конкурсе детской книги она была удостоена премии.
1957 – Сладков осознает, наконец, что самое важное, главное дело его жизни – это литература. Он принимает решение оставить военную службу, демобилизуется и возвращается со своей семьей в Ленинград
За годы службы был награжден семью правительственными наградами. Вместе с наставником участвует в подготовке популярной радиопередачи «Вести из леса» и много лет отвечает на многочисленные письма своих слушателей.
1958 – Сладкова принимают в члены Союза писателей.
1960 – Николай Иванович посвящает «писателю и человеку» В. В. Бианки свою книгу «Краешком глаза».
1966-1972 – выходят книги, которые смело можно называть экологическими энциклопедиями: «Подводная газета» (1966 г.и.) о жизни природы, начиная с весны, «Земля солнечного огня» (1970 г.и.) о пустыне и «Земля над облаками» (1972 г.и.) о жизни в горах.
1968 – свою книгу «Под шапкой – невидимкой» писатель посвящает фотоохоте. И она не единственная на эту тему. В 1972 выходит из печати «Силуэты на облаках», затем «Тридцать шесть радостей».
1977 – Государственную премию им. Н.К. Крупской Сладков получает за книгу «Подводная газета».
1987-1988 в издательстве «Детская литература» вышло 3-х томное собрание сочинений Н. И. Сладкова.
1996 – 28 июня Николая Ивановича не стало. Ему было 76 лет.
1998 – уже после смерти изданы «Азбука леса» и последняя книжка писателя «Воробей в шляпе. Моя первая экология».
Писатель Николай Сладков
Лесные шорохи
Окунь и НалимЧ удеса подо льдом! Все рыбы сонные — один ты, Налим, бодренький да игривый. Что с тобой такое, а?— А то, что для всех рыб зимою — зима, а для меня, Налима, зимою — лето! Вы, окуни, дремлете, а мы, налимы, свадьбы играем, икру мечем, радуемся-веселимся!— Айда, братцы-окуни, к Налиму на свадьбу! Сон свой разгоним, повеселимся, налимьей икоркой закусим…Выдра и Ворон— Скажи, Ворон, мудрая птица, зачем люди костёр в лесу жгут?— Не ожидал я, Выдра, от тебя такого вопроса. Промокли в ручье, замёрзли, вот и костёр разожгли. У огня греются.— Странно… А я зимой всегда в воде греюсь. В воде ведь морозов никогда не бывает!Заяц и Полёвка— Мороз и вьюга, снег и холод. Травку зелёную понюхать захочешь, листочков сочных погрызть — терпи до весны. А где ещё та весна — за горами да за морями…— Не за морями, Заяц, весна, не за горами, а у тебя под ногами! Прокопай снег до земли — там и брусничка зелёная, и манжетка, и земляничка, и одуванчик. И нанюхаешься, и наешься.Барсук и Медведь— Что, Медведь, спишь ещё?— Сплю, Барсук, сплю. Так-то, брат, разогнался — пятый месяц без просыпу. Все бока отлежал!— А может, Медведь, нам вставать пора?— Не пора. Спи ещё.
— А не проспим мы с тобой весну-то с разгона?— Не бойся! Она, брат, разбудит.— А что она — постучит нам, песенку споёт или, может, пятки нам пощекочет? Я, Миша, страх как на подъём-то тяжёл!— Ого-го! Небось вскочишь! Она тебе, Боря, ведро воды как даст под бока — небось не залежишься! Спи уж, пока сухой.Сорока и Оляпка— О-о-ой, Оляпка, никак купаться в полынье вздумала?!— И плавать и нырять!
— А замёрзнешь?— У меня перо тёплое!— А намокнешь?— У меня перо водоотталкивающее!— А утонешь?— Я плавать умею!— А… а… а проголодаешься после купания?— Ая для того и ныряю, чтоб водяным жучком закусить!
- В начало
- Назад
- 1
- Вперед
- В конец