Кисель
Версия
1.0 от 08 декабря 2008 г.
Права на этот электронный текст принадлежат
Публичной электронной библиотеке (Евгению Пескину), 1994 год. Разрешено
свободное распространение при условии сохранения целостности текста (включая
данную информацию). Разрешено свободное использование для некоммерческих целей
при условии ссылки на источник.
Публичная Электронная Библиотека — товарный знак и знак обслуживания,
принадлежащие Евгению Пескину.
WWW: http://public-library.ru
КИСЕЛЬ
Сварила кухарка
кисель и на стол поставила. Скушали кисель господа, сказали спасибо, а детушки
пальчики облизали. На славу вышел кисель; всем по нраву пришелся, всем угодил.
«Ах, какой сладкой кисель!», «ах,какой мягкой кисель!», «вот так кисель!» –
только и слов про него.– «Смотри, кухарка, чтобы каждый день на столе кисель
был!» И сами наелись, и гостей употчевали, а под конец и прохожим на улицу
чашку выставили. «Поешьте, честные господа, киселя! вон он у нас какой: сам в
рот лезет! Ешьте больше, он это любит!» И всякий подходил, совал в кисель
ложкой, ел и утирался.
Кисель был до
того размывчив и мягок, что никакого неудобства не чувствовал оттого, что его
ели. Напротив того, слыша общие похвалы, он даже возмечтал. Стоит на столе да
знай себе пузырится. «Стало быть, я хорош, коли господа меня любят! Не зевай,
кухарка! подливай!»
Долго ли,
коротко ли так шло, только стал постепенно кисель господам прискучивать. Господа
против прежнего сделались образованнее; даже из подлого звания которые мало‑мальски
в чины произошли – и те начали желеи и бламанжеи предпочитать.
– Помилуйте!–
говорит один,– что хорошего в этом киселе? разве это еда? попробуйте, какой он
мягкой, да слизкой, да сладкой!
– Отдадимте,
господа, кисель свиньям! – подхватил другой,– а сами уедем на теплые воды
гулять! Нагуляемся вдосталь, а там, если уж это непременно нужно, и опять домой
воротимся кисель есть.
Что же! свиньи
так свиньи – право, киселю все равно, в каком ранге особа его ест. Лишь бы ели.
Засунула свинья рыло в кисель по самые уши и на весь скотный двор чавкотню
подняла. Чавкает да похрюкивает: «Покатаюся, поваляюся, господского киселя
наевшись!» Сытости подлая не знает; чуть замешкается кухарка, она уж хрюкает:
«Подливай!» А ежели скажут: «Был кисель, да весь вышел», – она и по углам,
и по закоулкам, и под навозом мордой вышарит и уж где‑нибудь да отыщет.
Ела да ела
свинья и наконец все до капли съела. А господа между тем гуляли‑гуляли,
да и догулялись. Догулялись и говорят друг другу: «Теперь нам гулять больше не
на что; айда домой кисель есть!»
Приехали домой,
взялись за ложки – смотрят, ан от киселя остались только засохшие поскребушки.
И теперь все – и
господа, и свиньи – все в один голос вопиют:
– Ели мы
кисель, а про запас не оставили! Чем‑то на будущее время сыты будем! Где
ты, кисель? ау!
Copyright
2008 Публичная электронная библиотека
| Электронная публикация ПЭБ, 1992-2013. |
Популярные сегодня пересказы
- Ода — краткое содержание роизведения Ломоносова Как и любая торжественная песня, ода создано в триумфальном образе. Она берет свое начало с повествования о русской стороне, превознося ее за великолепие и пышность. Дальше писатель непринужденно рассказывает
- Багаж — краткое содержание стиха Маршака Некая дама, собираясь ехать на поезде, сдала в багаж много разнообразных вещей. Среди них были: «диван, чемодан, саквояж, картина, корзина, картонка». Еще маленькая собачка. В кассе барыне выписали квитанции, в которых были перечислены сданные ею вещи.
- Краткое содержание рассказа Стёпка Шукшин Одним погожим весенним деньком, возвращался домой молодой парнишка Степка Воеводин. Днем в деревне все были заняты работой, и он прошел к своему родному дому совсем не замеченным.
- Недопёсок — краткое содержание повести Коваля События произведения разворачиваются на звероферме, где разводят песцов. За животными ухаживает местная жительница
Читать онлайн «Деревенский пожар»
Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин
Деревенский пожар
(Ни то сказка, ни то быль)
* * *
В деревне Софонихе около полден вспыхнул пожар. Это случилось в самый развал июньской пахоты. И мужики и бабы были в поле. Сказывали: шел мимо деревни солдатик, присел на завалинку, покурил трубочки и ушел. А вслед за ним загорелось.
Деревня сгорела дотла. Только тот порядок, где были житницы, уцелел наполовину. Мужики в одночасье потеряли все и сделались нищими. Сгорела бабушка Прасковья, да еще Татьянин мальчик Петька. Мужики и бабы, завидев густой дым, бежали с поля как угорелые, оставив сохи и лошадей. Но спасать было уже нечего. Хорошо, что скота не было дома да навоз был только что вывезен, а то пришлось бы совсем хоть помирай. Малолетки, которые в минуту пожара играли на улице, спаслись в речку и отчаянно ревели. Девочки-подростки с младенцами на руках испуганно выглядывали на обуглившиеся избы и обнаженные остовы печей.
Тетка Татьяна была бодрая и еще молодая бобылка. Лет шесть тому назад у нее умер муж, но она продолжала держать хозяйство. Платила миру за половину надела, сама пахала, косила и жала. У нее был единственный сын Петька, лет восьми, в котором она души не чаяла и в котором уже видела будущего мужика. Он и сам видел в себе мужика и говорил:
– Я, мама, буду мужик… хресьянин.
Вся деревня его любила. Мальчик был вострый и ласковый и уже ходил в школу. Бывало, идет по деревне мимо стариков.
– Ну что, мужичок, помогаешь мамке? – спрашивают старики.
– Помогаю.
Между тем улица запружалась всяким мужицким хламом; мужику все дорого, все надобно. Домохозяева, окруженные домочадцами, бродили каждый по своему пепелищу и тащили все, что попадалось на глаза: старую подошву, заржавленный гвоздь, обрывок шлеи, обломок сошника и проч.
У некоторых уцелели подполицы; но так как время было голодное (петров пост), то подполицы были пусты. Один заведомый нищий, лет десять ходивший «в кусочки», метался и кричал:
– Где моя кубышка? где? кто унес? сказывайте: кто? Бабушка Авдотья ходила взад и вперед по улице и всем показывала два обгоревших выигрышных билета внутреннего займа. Обгорели края; середка с несколькими купонами осталась цела.
Старики собрались в кучу и обсуждали мирскую нужу. На всех лицах была написана душевная мука; у некоторых глаза сочились слезами. Решили: идти всем миром, поклониться соседней одновотчинной деревне, чтобы дала приют погорельцам, покуда не будут устроены хотя какие-нибудь временные помещения. Затем снарядили старосту и послали верхом в город, в управу, за пособием и страховыми.
Пришел сельский батюшка и, похаживая между мужиками, утешал их.
– Кто дал? Бог! – говорил он. – Кто взял? Бог! Неужто ж он не знает?
Мужики молча ему поклонились.
– А вы не унывайте! – продолжал батюшка. – С какого права? почему? как? кто дозволил? Скот – при вас, земледельческие орудия целехоньки, навоз вывезен – чего еще земледельцу нужно? А вы ропщете! Вот ужо управа на постройку денег отпустит; помещица – нуждающимся хлебца пришлет; и я тоже… разве я не молюсь за вас? Я не только за вас, но и за всех молюсь. «И всех православных християн» – вот как.
Опять поклонились мужики, а словоохотливый батюшка продолжал:
– Коли страх божий будете в сердцах сохранять да храм божий усердно посещать, так и не увидите, как бог сторицей вознаградит. Хлеб нынче обещает жатву изрядную. Озимые отменные; яровые, бог даст, поправятся. Ужо снимете у барыни полевину – вот вы и с сеном. Свезете по возку, по другому – ан и денежки в кошеле завелись; а там озимое, ржицы на базар свезете – опять деньги; а наконец и овсецо – тоже деньги. В будущем же году и не увидите, как на месте истребленных неумолимым пламенем хижин будут красоваться новые дома, удобные и просторные, и все вы поживете в них, кийждо под смоковницею своей, и всерадостно и всецело возблагодарите господа вашего за ниспосланное вам благодеяние. Вот увидите.
Конец ознакомительного фрагмента.
Примечания
1
Факт. В 1872 году приходила к автору крестьянка села Заозерья (Углицкого уезда) и показывала два или три обгоревших по краям билета, но так, что на уцелевших посередке купонах видны были и № билета и серии. Я просил некоторых добрых знакомых ходатайствовать в банке …
