Журка
Раз было у нас — поймали мы молодого журавля и дали ему лягушку. Он её проглотил. Дали другую — проглотил. Третью, четвёртую, пятую, а больше тогда лягушек у нас под рукой не было.
— Умница! — сказала моя жена и спросила меня; — А сколько он может съесть их? Десять может?
— Десять, — говорю, — может.
— А ежели двадцать?
— Двадцать, — говорю, — едва ли…
Подрезали мы этому журавлю крылья, и стал он за женой всюду ходить. Она корову доить — и Журка с ней, она в огород — и Журке там надо… Привыкла к нему жена… и без него ей уж скучно, без него никуда. Но только ежели случится —- нет его, крикнет только одно: «Фру-фру!», и он к ней бежит. Такой умница!
Так живёт у нас журавль, а подрезанные крылья его всё растут и растут.
Раз пошла жена за водой вниз, к болоту, и Журка за ней. Лягушонок небольшой сидел у колодца и прыг от Журки в болото. Журка за ним, а вода глубокая, и с берега до лягушонка не дотянешься. Мах-мах крыльями Журка и вдруг полетел. Жена ахнула — и за ним. Мах-мах руками, а подняться не может. И в слёзы, и к нам: «Ах, ах, горе какое! Ах, ах!» Мы все прибежали к колодцу. Видим — Журка далеко, на середине нашего болота сидит.
— Фру-фру! — кричу я.
И все ребята за мной тоже кричат:
— Фру-фру!
И такой умница! Как только услыхал он это наше «фру-фру», сейчас мах-мах крыльями и прилетел. Тут уж жена себя не помнит от радости, велит ребятам бежать скорее за лягушками. В этот год лягушек было множество, ребята скоро набрали два картуза. Принесли ребята лягушек, стали давать и считать. Дали пять — проглотил, дали десять — проглотил, двадцать и тридцать, — да так вот и проглотил за один раз сорок три лягушки.
Избранная библиография
Рассказы Михаила Пришвина и другие произведения:
- Ёж
- Кот
- Лисичкин хлеб
- Моя родина
- Охота за бабочкой
- Ребята и утята
- Синий лапоть
- Хромка
- Этажи леса
- Журка
- Золотой луг
- Гаечки
- Вася Весёлкин
- Выскочка
- Глоток молока
- Говорящий грач
- Изобретатель
- Беличья память
- Верхоплавки
- Гости
- Дедушкин валенок
- Землеройка
- Курица на столбах
- Лесной доктор
- Лесной хозяин
- Лоси
- Медведь
- О чём шепчутся раки
- Пиковая дама
- Старый гриб
- Сухостойное дерево
- Терентий
- Утиное купанье
- Ястреб и жаворонок
- Белая радуга
- Белый ожерелок
- Беляк
- Берестяная трубочка
- Болото
- Весна света
- Голубая стрекоза
- Голубиная книга
- Гон
- Гусек
- Гуси с лиловыми шеями
- Двойной выстрел
- Дергач и перепелка
- Дрова
- Жалейка
- Женьшень
- Зайцы-профессора
- Звери-кормилицы
- Кадо
- Как заяц сапоги съел
- Как Ромка переходил ручей
- Куница-медовка
- Лесные загадки
- Лимон
- Луговка
- Лягушонок
- Матрешка в картошке
- Мои тетрадки
- Моим молодым друзьям
- Муравьи
- На Дальнем Востоке
- Наш сад (Рассказы старого садовника)
- Нерль
- Ночевки зайца
- Орел
- Остров спасения
- Птицы под снегом
- Птичий сон
- Разговор птиц и зверей
- Рябчики
- Сват
- Сметливый беляк
- Сочинитель
- Стремительный русак
- Таинственный ящик
- Филин
- Цветущие травы
- Щегол-турлукан
Кладовая солнца. М . Пришвин. Аудиокнига с картинками
Лисичкин хлеб
Однажды я проходил в лесу целый день и под вечер вернулся домой с богатой добычей. Снял с плеч тяжелую сумку и стал свое добро выкладывать на стол.
— Это что за птица? — спросила Зиночка.
— Терентий, — ответил я.
И рассказал ей про тетерева: как он живет в лесу, как бормочет весной, как березовые почки клюет, ягодки осенью в болотах собирает, зимой греется от ветра под снегом. Рассказал ей тоже про рябчика, показал ей, что серенький, с хохолком, и посвистел в дудочку по-рябчиному и ей дал посвистеть. Еще я высыпал на стол много белых грибов, и красных, и черных. Еще у меня была в кармане кровавая ягодка костяника, и голубая черника, и красная брусника. Еще я принес с собой ароматный комочек сосновой смолы, дал понюхать девочке и сказал, что этой смолкой деревья лечатся.
— Кто же их там лечит? — спросила Зиночка.
— Сами лечатся, — ответил я. — Придет, бывает, охотник, захочется ему отдохнуть, он и воткнет топор в дерево и на топор сумку повесит, а сам ляжет под деревом. Поспит, отдохнет. Вынет из дерева топор, сумку наденет, уйдет. А из ранки от топора из дерева побежит эта ароматная смолка и ранку эту затянет.
Тоже нарочно для Зиночки принес я разных чудесных трав по листику, по корешку, по цветочку: кукушкины слезки, валерьянка, петров крест, заячья капуста. И как раз под заячьей капустой лежал у меня кусок черного хлеба: со мной это постоянно бывает, что, когда не возьму хлеба в лес — голодно, а возьму — забуду съесть и назад принесу. А Зиночка, когда увидала у меня под заячьей капустой черный хлеб, так и обомлела:
— Откуда же это в лесу взялся хлеб?
— Что же тут удивительного? Ведь есть же там капуста!
— Заячья…
— А хлеб — лисичкин. Отведай
Осторожно попробовала и начала есть:
— Хороший лисичкин хлеб!
И съела весь мои черный хлеб дочиста. Так и пошло у нас: Зиночка, копуля такая, часто и белый-то хлеб не берет, а как я из леса лисичкин хлеб принесу, съест всегда его весь и похвалит:
— Лисичкин хлеб куда лучше нашего!
Белый ожерелок
Слышал я в Сибири, около озера Байкал, от одного гражданина про медведя и, признаюсь, не поверил. Но он меня уверял, что об этом случае в старое время даже в сибирском журнале было напечатано под заглавием: «Человек с медведем против волков».
Жил на берегу Байкала один сторож, рыбу ловил, белок стрелял. И вот раз будто бы видит в окошко этот сторож – бежит прямо к избе большой медведь, а за ним гонится стая волков. Вот-вот бы и конец медведю. Он, мишка этот, не будь плох, в сени, дверь за ним сама закрылась, а он еще на нее лапу и сам привалился. Старик, поняв это дело, снял винтовку со стены и говорит:
– Миша, Миша, подержи!
Волки лезут на дверь, а старик выцеливает волка в окно и повторяет:
– Миша, Миша, подержи!
Так убил одного волка, и другого, и третьего, все время приговаривая:
– Миша, Миша, подержи!
После третьего стая разбежалась, а медведь остался в избе зимовать под охраной старика. Весной же, когда медведи выходят из своих берлог, старик будто бы надел на этого медведя белый ожерелок и всем охотникам наказал, чтобы медведя этого – с белым ожерелком – никто не стрелял: этот медведь – его друг.
Верхоплавка
На воде дрожит золотая сеть солнечных зайчиков. Темно-синие стрекозы в тростниках и елочках хвоща. И у каждой стрекозы есть своя хвощевая елочка или тростинка: слетит и на нее непременно возвращается.
Очумелые вороны вывели птенцов и теперь сидят, отдыхают.
Листик, самый маленький, на паутинке спустился к реке и вот крутится, вот-то крутится.
Так я еду тихо вниз по реке на своей лодочке, а лодочка у меня чуть потяжеле этого листика, сложена из пятидесяти двух палочек и обтянута парусиной. Весло к ней одно – длинная палка, и на концах по лопаточке. Каждую лопаточку окунаешь попеременно с той и другой стороны. Такая легкая лодочка, что не нужно никакого усилия: тронул воду лопаточкой, и лодка плывет, и до того неслышно плывет, что рыбки ничуть не боятся.
Чего, чего только не увидишь, когда тихо едешь на такой лодочке по реке!
Вот грач, перелетая над рекой, капнул в воду, и это известково-белая капля, тукнув по воде, сразу же привлекла внимание мелких рыбок-верхоплавок. В один миг вокруг грачиной капли собрался из верхоплавок настоящий базар. Заметив это сборище, крупный хищник – рыба-шелеспер – подплыл и хвать своим хвостом по воде с такою силой, что оглушенные верхоплавки перевернулись вверх животами
Они бы через минуту ожили, но шелеспер не дурак какой-нибудь, он знает, что не так-то часто случается, что грач капнет и столько дурочек соберется вокруг одной капли: хвать одну, хвать другую, – много поел, а какие успели убраться, впредь будут жить, как ученые, и если сверху им капнет что-нибудь хорошее, будут глядеть в оба, не пришло бы им снизу чего-нибудь скверного.
Заметив это сборище, крупный хищник – рыба-шелеспер – подплыл и хвать своим хвостом по воде с такою силой, что оглушенные верхоплавки перевернулись вверх животами. Они бы через минуту ожили, но шелеспер не дурак какой-нибудь, он знает, что не так-то часто случается, что грач капнет и столько дурочек соберется вокруг одной капли: хвать одну, хвать другую, – много поел, а какие успели убраться, впредь будут жить, как ученые, и если сверху им капнет что-нибудь хорошее, будут глядеть в оба, не пришло бы им снизу чего-нибудь скверного.
Беляк
Прямой мокрый снег всю ночь в лесу наседал на сучки, обрывался, падал, шелестел.
Шорох выгнал белого зайца из лесу, и он, наверно, смекнул, что к утру черное поле сделается белым и ему, совершенно белому, можно спокойно лежать. И он лег на поле недалеко от леса, а недалеко от него, тоже как заяц, лежал выветренный за лето и побеленный солнечными лучами череп лошади.
К рассвету все поле было покрыто, и в белой безмерности исчезли и белый заяц и белый череп.
Мы чуть-чуть запоздали, и, когда пустили гончую, следы уже начали расплываться.
Когда Осман начал разбирать жировку, все-таки можно было с трудом отличать форму лапы русака от беляка: он шел по русаку. Но не успел Осман выпрямить след, как все совершенно растаяло на белой тропе, а на черной потом не оставалось ни вида, ни запаха.
Мы махнули рукой на охоту и стали опушкой леса возвращаться домой.
– Посмотри в бинокль, – сказал я товарищу, – что это белеется там на черном поле и так ярко.
– Череп лошади, голова, – ответил он.
Я взял у него бинокль и тоже увидел череп.
– Там что-то еще белеет, – сказал товарищ, – смотри полевей.
Я посмотрел туда, и там, тоже как череп, ярко-белый, лежал заяц, и в призматический бинокль можно даже было видеть на белом черные глазки. Он был в отчаянном положении: лежать – это быть всем на виду, бежать – оставлять на мягкой мокрой земле печатный след для собаки. Мы прекратили его колебание: подняли, и в тот же момент Осман, перевидев, с диким ревом пустился по зрячему.
Золотой луг
У нас с братом, когда созревают одуванчики, была с ними постоянная забава. Бывало, идем куда-нибудь на свой промысел — он впереди, я в пяту.
Сережа! — позову я его деловито. Он оглянется, а я фукну ему одуванчиком прямо в лицо. За это он начинает меня подкарауливать и тоже, как зазеваешься, фукнет. И так мы эти неинтересные цветы срывали только для забавы. Но раз мне удалось сделать открытие.
Мы жили в деревне, перед окном у нас был луг, весь золотой от множества цветущих одуванчиков. Это было очень красиво. Все говорили: Очень красиво! Луг — золотой.
Однажды я рано встал удить рыбу и заметил, что луг был не золотой, а зеленый. Когда же я возвращался около полудня домой, луг был опять весь золотой. Я стал наблюдать. К вечеру луг опять позеленел. Тогда я пошел, отыскал, одуванчик, и оказалось, что он сжал свои лепестки, как все равно если бы у вас пальцы со стороны ладони были желтые и, сжав в кулак, мы закрыли бы желтое. Утром, когда солнце взошло, я видел, как одуванчики раскрывают свои ладони, и от этого луг становился опять золотым.
С тех пор одуванчик стал для нас одним из самых интересных цветов, потому что спать одуванчики ложились вместе с нами, детьми, и вместе с нами вставали.
Читательский дневник по сборнику рассказов «Лесная капель» Михаила Пришвина
Название произведения: «Лесная капель»
Число страниц: 286
Жанр: рассказы о природе
Главные герои: автор.
Автор писатель.
Натуралист и охотник.
Большой знаток и ценитель природы.
Краткое содержание книги — сборника рассказов «Лесная капель»
Действие начинается зимой, когда подтаявший лёд образует игру света.
Приходит весна, снег тает, и природа оживает.
Автор наблюдает за прилётом первых птиц, появлением первых цветов, за цветением деревьев.
Весна переходит в лето, и автор наблюдает рост зерновых, появление грибов, цветение шиповника.
Приходит осень, и автор с восхищением наблюдает за листопадами и последними цветами.
Но вот снова пришла зима, настал самый короткий день, за которым всё начнётся сначала.
Содержание книги сборника рассказов «Лесная капель»
1. «Весна света»
2. «Начало весны света»
3. «Рубиновый глаз»
4. «Весенний мороз»
5. «Голубые тени»
6. «Медленная весна»
7. «Дорога в конце марта»
8. «Земля показалась»
9. «Весенний ручей»
10. «Первые ручьи»
11. «Майский мороз»
12. «Природные барометры»
13. «Запоздалый ручей»
14. «Весна воды»
15. «Ручей и тропинка»
16. «Светлая капель»
17. «Окладной тёплый дождь»
18. «Первая песня воды»
19. «Песня воды»
20. «Эолова арфа»
21. «Первый цветок»
22. «Начало весны воды»
23. «Дорога»
24. «Свет капелек»
25. «Перед вечером»
26. «Время пчёл выставлять»
27. «Наст»
28. «Весенняя уборка»
29. «Ореховые дымки»
30. «Слёзы радости»
31. «Живые ночи»
32. «Заячья шерсть»
33. «Движение весны»
34. «Цветут берёзки»
35. «Весенний переворот»
36. «Первый зелёный шум»
37. «Первое кукование»
38. «Землеройка»
39. «Отражение»
40. «Черёмуха»
41. «Гости»
42. «Бедная мысль»
43. «Жизнь на ремешке»
44. «Девушка в берёзах»
45. «Иволги»
46. «Мёд»
47. «Верхняя мутовка»
48. «Расставание и встреча»
49. «Неведомому другу»
50. «Лягушки ожили»
51. «Первый соловей»
52. «Майские жуки»
53. «Гроза»
54. «Отцветает черёмуха»
55. «Суковатое бревно»
56. «Осиновый пух»
57. «Недовольная лягушка»
58. «Первый рак»
59. «Звонкое утро»
60. «Реки цветов»
70. «Солнечная опушка»
71. «Лесной ручей»
72. «Ромашка»
73. «Красные шишки»
74. «Цветущие травы»
75. «Расцвет шиповника»
76. «Ель и берёзка»
77. «Мой гриб»
78. «Анютины глазки»
79. «Иван-чай»
80. «Звери»
81. «Лесное кладбище»
82. «Тёмный лес»
83. «Пень-муравейник»
84. «Зарастающая поляна»
85. «Лесные жилища»
86. «Хозяин»
87. «Кукушка»
88. «Ветер в лесу»
89. «Сушь»
90. «Рожь наливает»
91. «Горлинка»
92. «Закат года»
93. «Осинкам холодно»
94. «Осенняя роска»
95. «Осень»
96. «Листопад»
97. «Осень»
98. «Роса»
99. «Ветреный день»
100. «Всходы»
101. «Последние цветы»
102. «Силач»
103. «Берёзы»
104. «На воре шапка горит»
105. «Парашют»
106. «Рябина краснеет»
107. «Заводь»
108. «Первый мороз»
109. «Борьба за жизнь»
110. «Белки»
111. «Тень человека»
112. «Барсук»
113. «Власть красоты»
114. «Иван-да-Марья»
115. «Туман»
116. «Гуси-лебеди»
117. «Осенние листики»
118. «Поздняя осень»
119. «Быстрик»
120. «Деревья в лесу»
121. «Кристальный день»
122. «Барсуки»
123. «Деревья в плену»
124. «Беличья память»
125. «Лиловое небо»
126. «Рождение месяца»
Чему учит книга
Рассказ учит любить природу.
Учит любить родную землю, учит наблюдать за изменениями в живой и неживой природе.
Учит внимательности, рассудительности, любознательности.
Краткий отзыв по книге «Лесная капель» для читательского дневника
Мне очень понравились эти рассказы Пришвина, в которых автор рассказал о том, как меняется природа в течение года, и о том, какие чувства у него эти изменения вызывают.
Больше всего в этих рассказах мне понравились описания жизни различных живых существ, обитателей лесов и полей — птиц, зверей, насекомых, амфибий.
Я узнала очень много нового для себя, и поэтому рекомендую эту книгу всем любителям природы.
Ещё читательские дневники по произведениям Михаила Пришвина:
- «Моя Родина»
- «Ребята и утята»
- «Выскочка»
- «Кладовая солнца»
- «Осеннее утро»
- «Берестяная трубочка»
- «Лисичкин хлеб»
- «Остров спасения»
- «Времена года»
- «Ёж»
- «Золотой луг»
- Краткая биография Михаила Пришвина и презентация
Библиотека читательских дневников автора пополняется.
Беличья память
Сегодня, разглядывая на снегу следы зверушек и птиц, вот что я по этим следам прочитал: белка пробилась сквозь снег в мох, достала там с осени спрятанные два ореха, тут же их съела — я скорлупки нашёл. Потом отбежала десяток метров, опять нырнула, опять оставила на снегу скорлупу и через несколько метров сделала третью полазку.
Что за чудо? Нельзя же подумать, чтобы она чуяла запах ореха через толстый слой снега и льда. Значит, помнила с осени о своих орехах и точное расстояние между ними.
Но самое удивительное — она не могла отмеривать, как мы, сантиметры, а прямо на глаз с точностью определяла, ныряла и доставала. Ну как было не позавидовать беличьей памяти и смекалке!
Говорящий грач
Расскажу случай, который был со мной в голодном году. Повадился ко мне на подоконник летать желторотый молодой грачонок. Видно, сирота был. А у меня в то время хранился целый мешок гречневой крупы. Я и питался все время гречневой кашей. Вот, бывало, прилетит грачонок, я посыплю ему крупы и спрашиваю;
— Кашки хочешь, дурашка?
Поклюет и улетит. И так каждый день, весь месяц. Хочу я добиться, чтобы на вопрос мой: «Кашки хочешь, дурашка?», он сказал бы: «Хочу».
А он только желтый нос откроет и красный язык показывает.
— Ну ладно, — рассердился я и забросил ученье.
К осени случилась со мной беда. Полез я за крупой в сундук, а там нет ничего. Вот как воры обчистили: половинка огурца была на тарелке, и ту унесли. Лег я спать голодный. Всю ночь вертелся. Утром в зеркало посмотрел, лицо все зеленое стало.
«Стук, стук!» — кто-то в окошко.
На подоконнике грач долбит в стекло.
«Вот и мясо!» — явилась у меня мысль.
Открываю окно — и хвать его! А он прыг от меня на дерево. Я в окно за ним к сучку. Он повыше. Я лезу. Он выше и на самую макушку. Я туда не могу; очень качается. Он же, шельмец, смотрит на меня сверху и говорит:
— Хо-чешь, каш-ки, ду-раш-ка?
Деревья в плену
Дерево верхней своей мутовкой, как ладонью, забирало падающий снег, и такой от этого вырос ком, что вершина березы стала гнуться. И случилось, в оттепель падал опять снег и прилипал к тому кому, и ветка верхняя с комом согнула аркой все дерево, пока, наконец, вершина с тем огромным комом не погрузилась в снег на земле и этим не была закреплена до самой весны. Под этой аркой всю зиму проходили звери и люди изредка на лыжах. Рядом гордые ели смотрели сверху на согнутую березу, как смотрят люди, рожденные повелевать, на своих подчиненных.
Весной береза возвратилась к тем елям, и если бы в эту особенно снежную зиму она не согнулась, то потом и зимой и летом она оставалась бы среди елей, но раз уж согнулась, то теперь при самом малом снеге она наклонялась и в конце концов непременно каждый год аркой склонялась над тропинкой.
Страшно бывает в снежную зиму войти в молодой лес: да ведь и невозможно войти. Там, где летом шел по широкой дорожке, теперь через эту дорожку лежат согнутые деревья, и так низко, что только зайцу под ними и пробежать…
Ёж
Раз шёл я по берегу нашего ручья и под кустом заметил ежа. Он тоже заметил меня, свернулся и затукал: тук-тук-тук. Очень похоже было, как если бы вдали шёл автомобиль. Я прикоснулся к нему кончиком сапога — он страшно фыркнул и поддал своими иголками в сапог.
— А, ты так со мной! — сказал я и кончиком сапога спихнул его в ручей.
Мгновенно ёж развернулся в воде и поплыл к берегу, как маленькая свинья, только вместо щетины на спине были иголки. Я взял палочку, скатил ею ежа в свою шляпу и понёс домой.
Мышей у меня было много. Я слышал — ёжик их ловит, и решил: пусть он живёт у меня и ловит мышей.
Так положил я этот колючий комок посреди пола и сел писать, а сам уголком глаза всё смотрю на ежа. Недолго он лежал неподвижно: как только я затих у стола, ёжик развернулся, огляделся, туда попробовал идти, сюда, выбрал себе наконец место под кроватью и там совершенно затих.
Когда стемнело, я зажёг лампу, и — здравствуйте! — ёжик выбежал из-под кровати. Он, конечно, подумал на лампу, что это луна взошла в лесу: при луне ежи любят бегать по лесным полянкам.
И так он пустился бегать по комнате, представляя, что это лесная полянка.
Я взял трубку, закурил и пустил возле луны облачко. Стало совсем как в лесу: и луна и облако, а ноги мои были как стволы деревьев и, наверное, очень нравились ёжику: он так и шнырял между ними, понюхивая и почёсывая иголками задники у моих сапог.
Прочитав газету, я уронил её на пол, перешёл в кровать и уснул.
Сплю я всегда очень чутко. Слышу- какой-то шелест у меня в комнате. Чиркнул спичкой, зажёг свечу и только заметил, как ёж мелькнул под кровать. А газета лежала уже не возле стола, а посредине комнаты. Так я и оставил гореть свечу и сам не сплю, раздумывая:
„Зачем это ёжику газета понадобилась?» Скоро мой жилец выбежал из-под кровати — и прямо к газете; завертелся возле неё, шумел, шумел, наконец, ухитрился: надел себе как-то на колючки уголок газеты и потащил её, огромную, в угол.
Тут я и понял его: газета ему была как в лесу сухая листва, он тащил её себе для гнезда. И, оказалось, правда: в скором времени ёж весь обернулся газетой и сделал себе из неё настоящее гнездо
Кончив это важное дело, он вышел из своего жилища и остановился против кровати, разглядывая свечу-луну.
Я подпустил облака и спрашиваю:
— Что тебе ещё надо? Ёжик не испугался.
— Пить хочешь?
Я встал. Ёжик не бежит.
Взял я тарелку, поставил на пол, принёс ведро с водой и то налью воды в тарелку, то опять волью в ведро, и так шумлю, будто это ручеёк поплёскивает.
— Ну иди, иди.- говорю. — Видишь, я для тебя и луну устроил, и облака пустил, и вот тебе вода…
Смотрю: будто двинулся вперёд. А я тоже немного подвинул к нему своё озеро. Он двинется, и я двину, да так и сошлись.
— Пей, — говорю окончательно. Он и залакал. А я так легонько по колючкам рукой провёл, будто погладил, и всё приговариваю:
— Хороший ты малый, хороший! Напился ёж, я говорю:
— Давай спать. Лёг и задул свечу.
Вот не знаю, сколько я спал, слышу: опять у меня в комнате работа.
Зажигаю свечу, и что же вы думаете? Ёжик бежит по комнате, и на колючках у него яблоко. Прибежал в гнездо, сложил его там и за другим бежит в угол, а в углу стоял мешок с яблоками и завалился. Вот ёж подбежал, свернулся около яблок, дёрнулся и опять бежит, на колючках другое яблоко тащит в гнездо.
Так вот и устроился у меня жить ёжик. А сейчас я, как чай пить, непременно его к себе на стол и то молока ему налью в блюдечко — выпьет, то булочки дам — съест.
О книге
Современному человеку время от времени необходимо разгружать себя от ежедневного потока отрицательных эмоций, стрессовых ситуаций и даже обычных рутинных забот. Чтение увлекательной литературы непременно является действенным способом. С книгами жизнь становится интереснее и веселей, а многие жизненные неурядицы кажутся не такими уж и серьезными.
Важное место в литературе жанра природа и животные занимает книга «Лесная капель» Пришвина Михаила Михайловича
Автор в своей работе обращает внимание на многие актуальные проблемы современного общества, таким образом, делясь с нами своими размышлениями и идеями. Детально проработанные персонажи, удивительный сюжет и тонкое описание чувств и эмоций — всё это непременно отвлечет Вас и завладеет Вашим вниманием
